Pereosnastka.ru

Самые-самые

Мастерство подлинного художника резко отличается от работы ремесленника. Нередко творчество мастера граничит с дерзостью, с поразительной виртуозностью. Труд литейщиков по своей природе, по своему характеру близок труду художника. В любой отлитой вещи они стремятся достичь совершенства, раздвинуть пределы возможного. Почти каждое крупное и сложное произведение литья уникально. Но среди отливок самого различного назначения встречаются необычные, поражающие какими-либо особыми свойствами, размерами или «мудреной» техникой их литья. О некоторых из них и пойдет речь в этой главе.

Во все времена были литейщики-художники, которые, проявив всю полноту своего таланта, доказали, к удивлению и восхищению своих современников, безграничные возможности человека и металла, выполнили то, что до них казалось неосуществимым и недосягаемым. Выдающиеся отливки были заметными этапами в истории литья. Уникальные отливки — памятник их творцам, своему времени; это гордость, достояние не только народа, создавшего их, но и всего человечества. И если забыто имя создателя, его творческий подвиг всегда будет образцом для следующих поколений, будет звать их дерзать и побеждать.

На Востоке есть легенда о том, как буддийский монах в 20 лет задумал отлить 22-метровую статую будды. Всю жизнь, несмотря на неудачи и многочисленные осложнения, он стремился осуществить свою мечту. И, наконец, в 70 лет он завершил работу, но для этого ему пришлось броситься в расплавленный металл. И боги приняли его жертву — отливка получилась прекрасной, без единого изъяна.

Эту сказку можно рассматривать как аллегорию. В самом деле, мастера вкладывают в свое детище все силы и помыслы. Только в этом случае могут родиться шедевры, необыкновенные произведения, достойные называться чудесами света.

Литейщики гордятся тем, что два из семи легендарных чудес света являются отливками. Это Колосс Родосский работы Хареса из Линдоса и статуя Афины Парфенос непревзойденного Фидия.

Воображение человека всегда поражали громадные сооружения, воплощавшие в себе гений не только художника, мастера, но и инженера. В большой мере это относится и к литью, так как изготовление гигантских отливок требует и кропотливого труда, и точности расчета, смекалки. Уважение к творцам, восхищение плодом их творчества народ выразил тем, что самым большим отливкам присвоил царский титул.

Древнейшей отливкой, удостоенной такой чести, считается царь-лев. Это самое крупное в мире литое изваяние льва.

В Китае лев — символ могущества, олицетворение стража; его изображения (очень мало напоминающие оригинал) часто встречаются у ворот дворцов, жилых зданий, на перилах мостов. Царь-лев (Шицзы-ван) был отлит из чугуна более 1000 лет назад (в 954 г.). Летопись гласит, что эту уникальную отливку создал один опальный мастер в честь владыки Поднебесной после его помилования. Изваяние располагалось на территории одного из монастырей, но сейчас от храма не осталось и следа. Вросший в землю, титан одиноко стоит среди поля.

Высота отливки больше 5,5 м, длина больше 5 м, вес около 100 т. Между ног этого чудесного льва свободно проезжала телега с лошадью. Отливка пустотелая, покоится она на специальной плите, в настоящее время глубоко осевшей в грунт.

Форма была выполнена по глиняной рубашке. Наружная ее часть состояла из отдельных кусков, плохо припасованных друг к другу, так что следы заливов сохранились до сих пор весьма четко, хотя слой ржавчины на некоторых местах отливки достигает 10 мм. Для отделения глиняной рубашки от стержня и кожуха формы применялась прослойка из груботканого холста.

В те времена в Китае существовали лишь небольшие однофурменные вагранки для плавки чугуна. Они и были использованы при выплавке металла для царь-льва. От каждой печи по небольшому каналу выпускался металл, к нему по мере приближения к форме присоединялись ручейки от печей, расположенных на пути к форме.

На старинном китайском рисунке (рис. 1) показано, как происходила заливка подобных форм. О том, что именно таким способом отливали льва, свидетельствует устройство чаши в форме, которая так и осталась на отливке. Возможно, в нее наливали и чугун из ручных ковшей, принося его из печей, установленных дальше зоны действия чугунных ручейков.

В отличие от царь-льва, который был только монументом, символом, русские отливки предназначались для практического использования.

Таков царь-колокол Московского Кремля, крупнейший из колоколов, когда-либо существовавших в мире (рис. 2). Он был отлит по чертежам и моделям знаменитого литейщика Ивана Моторина. Состав металла, форму и украшения царь-колокол унаследовал от своего предшественника колокола-гиганта (9000 с лишним пудов), созданного в 1655 г. литейщиком А. Григорьевым. Для изготовления моделей икон, украшений, надписей и барельефов царя Алексея и царицы Анны из Петербурга были приглашены «пьедестального дела мастера» — три Петра (Галкин, Кохтев, Серебряков) и Василий Кобелев, ранее обучавшиеся в Италии, а также формовального дела мастер Петр Луковников.

Подготовительные работы и сам технологический процесс изготовления формы колокола требовали и хорошей организации, и большой оперативности. Иван Моторин показал себя не только талантливым литейщиком-художником, но и отличным организатором. К сожалению, оперативной работе препятствовала необходимость обращаться каждый раз в сенат. Так, 29 января 1734 г. И. Мото-оин попросил разрешения снять верх формы, просушить ее и стержень в течение месяца и сразу же залить, чтобы форма не отсырела. Но дело затягивалось, работы выполнялись с большими перебоями, что не могло не привести к несчастью. Печи были затоплены не в феврале или марте, как просил мастер, а лишь 26 ноября 1734 г. Металлом были загружены четыре большие печи, но 28 ноября произошла авария: в двух печах поднялись поды и медь ушла вниз. Чтобы не сорвать заливки, И. Моторин решил догрузить остальные две печи и в них выплавить нужное количество металла (около 14 000 пудов). Для этого пришлось подвезти еще 600 старых колоколов и поспешно загрузить их в эти печи.

Мастеру недоставало олова: вместо 700 пудов из Пушечного двора доставили лишь 400 пудов. Пришлось недостающее олово поспешно закупать в торговых рядах. И это в то время, когда медь уже плавилась в печах! При такой затяжке плавки и спешке в работе беда не могла не случиться вновь: «против 29 числа полуночи в 7-м часу… потекла медь» из одной печи. О заливке формы нечего было и думать. Металл заливать в форму было нельзя, так как бронза еще не была готова.

Иван Моторин принимает решение: металл из печей выпустить, слить в две аварийные печи, а основные печи капитально отремонтировать. Пока эта работа будет выполнена и металл вновь выплавится, решено было кожух формы разобрать, форму подсушить и вновь подготовить под заливку. Но аварийные печи, сделанные наспех, были не просушены, и когда в них стали заливать металл, то он сильно «прыскал».

Своего детища, которому он отдал столько энергии, умения и труда, И. Моторин так и не увидел — вскоре после аварии он умер.

Литье самого крупного колокола в мире завершил по поручению И. Моторина его сын и помощник Михаил. 23 ноября 1735 г., т. е. ровно через год, все подготовительные работы были закончены (печи отремонтированы, форма просушена и вновь собрана) и печи затоплены. Заливка царь-колокола была произведена 25 ноября 1735 г. Она прошла весьма успешно. Этот день и считается датой рождения наиболее выдающейся отливки — шедевра русского литейного искусства. После удаления литников и обрубки вес царь-колокола составил свыше 12 000 пудов (250 т). Колокол из литейной ямы не вынимали, а над ним устроили деревянное сооружение. Во время пожара строение загорелось, колокол раскалился и, когда его начали поливать водой, треснул — откололся кусок весом 11,5 т. После этого его уже не стали вынимать из литейной ямы. Там он пролежал целое столетие. Подняли его под руководством Монферрана (создателя Исаакиевского собора) лишь в 1836 г. и установили на постаменте около колокольни «Ивана Великого» в Кремле.

Ежедневно тысячи туристов посещают Московский Кремль, и каждый из них обязательно подойдет полюбоваться выдающимся творением русского литца Андрея Чохова — царь-пушкой (рис. 3). Согласно надписи на пушке она была отлита по указанию царя Федора Иоано-вича лета 1586. Называлась она еще Дробовик, так как была предназначена для стрельбы не только ядрами, но и «дробом» (мелкими камнями, кусками железа, каменной картечью). Пушка представляет собой замечательный памятник литейного искусства XVI в. Вес ее 40 т (более 2400 пудов), длина 5,34 м, калибр 89 см. По замыслу создателей вес ядра достигал 120 пудов, а вес пороха для одного заряда — 30 пудов.

Не только весом славится царь-пушка, но и художественными достоинствами. Внимание привлекает красивая форма орудия, тщательная литейная отделка. На пушке имеются тонко выполненные изящные поясные барельефные украшения, а на правой стороне дульной части — изображение царя Федора в полном царском облачении, со скипетром, едущего верхом. Царь-пушка была задумана и выполнена как боевое орудие для обороны Кремля, но из нее не было сделано ни одного выстрела.

Зато другая огромная пушка прошла все специальные испытания. Чугунная пушка, отлитая в конце 60-х годов прошлого века на Пермском чугунно-пушечном заводе, по праву может быть названа царь-пушкой, так как по своему калибру и весу она превосходит пушку А. Чохова. Чистый вес ее составил 2700 пудов, т. е. на 300 пудов больше бронзовой царь-пушки, а калибр — 20 дюймов.

Пушка-гигант является редким техническим сооружением. При литье ее литейщики Пермского завода проявили большую смелость и необычайное умение в решении весьма сложной задачи. Дело в том, что чугунные пушки даже меньшего размера, отлитые старым способом, обладали чрезвычайно низкой стойкостью, чугун канала ствола получался рыхлым и непрочным, так как затвердевание его шло от наружных к внутренним слоям. Поэтому специалисты совершенно изменили технологический процесс: водой охладили внутреннюю часть отливки, а наружную форму утеплили, зарыв опоки в землю.

Этот способ гарантировал получение мелкозернистого и прочного чугуна, однако” был сопряжен с огромным риском: при прорыве воды через центральный стержень-трубу и соприкосновении ее с такой огромной массой жидкого чугуна мог произойти колоссальный взрыв, приведший бы к человеческим жертвам. О грандиозности задуманного и осуществленного дела говорят такие данные. Заливка литейной формы длилась непрерывно в течение 23 мин. Для отливки было выплавлено 4265 пудов чугуна- Вода в центральную часть отливки подавалась безостановочно в течение 161 ч. Все расчеты литейщиков оказались точными, и отливка получилась такой, как была задумана: прочность чугуна внутреннего слоя ствола достигла 30 кг/мм2, в то время как прочность среднего слоя — всего лишь 10 кг/мм2.

Таким образом, при литье крупнейшей в мире чугунной пушки замыслы русских литейщиков увенчались полным успехом, и специальная комиссия признала ее пригодной для боевого использования.

Этот же завод в Перми подарил миру еще одну техническую диковинку — небывалую отливку для царь-молота. Мощный молот с ударной силой до 160 т сооружен в 1875 г. На нем можно было ковать болванки весом более 3000 пудов и в то же время точность его вызывала удивление во всем мире. Для демонстрации необыкновенных возможностей молота-гиганта проводились такие опыты. Под боек молота клали карманные часы, а вокруг них укладывали стальные бруски значительно большей высоты. Ударом молота стальные бруски осаживали (расковывали) в лепешки до толщины часов. Последним ударом стекло часов разбивалось, но сами часы оставались неповрежденными и преспокойно продолжали ходить.

Не меньшим чудом можно считать литой шабот (стул) этого молота и с полным правом также назвать его царь-отливкой. В самом деле, это самая крупная в мире отливка, ее вес составил больше 600 т! Процесс литья такого шабота по грандиозности замысла, по остроумию техники исполнения, по размаху и дерзости замысла не имеет себе равного в мире. Любой вопрос вырастал в неразрешимую проблему, поскольку отливка не имела прецедента в истории литья.

Для размещения формы шабота потребовался кессон глубиной 40 м, причем необходимо было обеспечить его максимальной надежностью, ибо малейшее просачивание подпочвенных вод и соприкосновение их с жидким металлом неминуемо привело бы к разрушительному взрыву. С огромными трудностями столкнулись литейщики при формовке и даже при заливке. Встал вопрос, где взять сразу 650 т чугуна? И было решено для одйой заливки построить возле формы металлургический цех! Литейщи-П Мотовилихи построили 20 крупных вагранок, из кото-тх в течение многих десятков часов по каналам непрерывной струей лился металл прямо в форму. Такого еще мир никогда не видел, это никому не удалось повторить.

Заливка формы завершилась благополучно. Началось остывание металла. Через месяц температура поверхности отливки была почти 700 С. Только через три месяца с момента заливки колоссальный шабот в 630 т вынули из формы, передвинули и установили на месте расположения молота.

То чуду подобно

Далеко не каждому литейщику дано прославиться грандиозным сооружением. Но истинные умельцы огненной профессии умеют проявить себя и в малой форме, создавая на радость людям редкие по изяществу, превосходной отделке, фантазии и сложности вещи. Взять, к примеру, литые бронзовые зеркала. Они известны с III тысячелетия до н. э., их в большом количестве находят при раскопках в Египте, Греции, Риме, в склепах этрусков и татарских могильных курганах, они были распространены у народов Древнего Востока. И многие из них — это высокохудожественные образцы литейного искусства. Зеркала встречаются различных форм — круглые, в виде многогранника, фигурные, с ручками и без них. На оборотной стороне художники изображали либо насечкой, как в Этрурии, либо литыми рельефами, как у греков и на Востоке, мифологические сюжеты, жанровые сценки, пейзажи, растения, птиц и животных, сказочные существа, разнообразные орнаменты.

Умельцы стран Дальнего Востока любили украшать литыми орнаментами, многочисленными украшениями всевозможные приборы: солнечные часы, устройства для сигнализации, астрономические приборы, приспособления для перемещения грузов, древние компасы. И такой прибор становился уникальным произведением искусства.

Из этой серии изделий представляют интерес дымовые часы. Это цельнолитая пустотелая отливка с замысловатыми перегородками внутри. Размеры часов небольшие: высота всего около 0,5 м, ширина меньше 40 см.

На верхней плоскости часов помещен циферблат в виде особо расположенных сочетаний круглых отверстий. Каждое сочетание соответствует определенному знаку Зодиака. Всего таких сочетаний по количеству «страж» (частей) в сутках. Над изготовлением часов трудились не только видные мастера-литейщики, но и знаменитые астрономы.

Дымовые часы устанавливали во дворцах царей и крупных сановников. Они действовали следующим образом. Чтобы узнать время суток, необходимо было сжечь внутри часов благовония; дым при этом выходил через отверстия соответствующего созвездия. Конечно, определять время по таким часам можно было лишь с точностью до двух часов, но зато сам прибор — необычайной формы, с изящными фигурными ножками, с рельефными надписями и орнаментом, с инкрустацией — представлял собой художественное произведение и вызывал удивление и восторг зрителей.

К искусному, сложному оформлению бронзовых отливок прибегали и в том случае, когда изготовляли строго научные астрономические инструменты. Ценилась не только работа прибора, но и его привлекательность. Поэтому многие древние, в особенности восточные, обсерватории впоследствии стали собраниями произведений художественного литья. На рис. 45 представлен один из древних астрономических приборов. Его поддерживают подставки необычной замысловатой формы и сложной композиции из переплетений драконовых тел и символических облачков. Каждая деталь имеет самостоятельное художественное звучание.

В России мастерством малых форм, металлической пластикой издавна славились уральские литейщики. В 1900 г. на Всемирной выставке в Париже хозяева Каслинского завода демонстрировали неограниченные возможности чугуна. Было выставлено множество скульптур, ажурных тарелок, полочек, кресел, огромных чанов и тончайших изящных цепочек. Но самым главным Экспонатом был чугунный павильон, в котором была размещена коллекция отливок. Он поражал гармонией, легкостью и красотой. Газеты и журналы называли его ажурным чудом.

Это сооружение было спроектировано архитектором Е. Е. Баумгартеном в 1898 г. Специалисты считают Е. Е. Баумгартена талантливым компилятором. И, по-видимому, это сыграло большую роль в судьбе павильона. Он был задуман не просто в виде красивой и рациональной витрины, хранилища литых художественных экспонатов, а как самостоятельное художественное произведение, характерное для чугунных дел умельцев Урала. А для этого компилятивные наклонности архитектора пришлись весьма кстати. Они позволили в одном произведении вместить все жанры художественного литья: кабинетную скульптуру, тонкие горельефы, филигранный сквозной орнамент, архитектурные детали, чеканные ба рельефы и т. п. В нем нашли отражение декоративные формы древнерусского искусства, хорошо увязанные с общим византийским стилем павильона. Павильон (рис. 46) получился не только своеобразным альбомом лучших художественных отливок, изготовленных на Урале, но и самостоятельным, законченным художественным произведением, в котором Касли достигли вершины своего творчества. В Париже он стал главным художественным экспонатом русского отдела.

Огромный, почти пятиметровый павильон кажется сплетенным из литых кружев многочисленных мотивов самой причудливой вязи. Они перемежаются с рельефами, изображающими то фантастических животных, птиц или рыб, то ладьи, плывущие под парусами. Бронзовые барельефы четки, выразительны. В тон бронзе подобран бархат, служащий внутренней подложкой для литых чугунных кружев, что придает всем рисункам павильона вид изящной чеканки по бронзе.

Павильон состоит из множества литых чугунных деталей, каждая из которых представляет собой законченное художественное произведение, и вместе с тем в нем нет нагромождения или смещения орнаментальных мотивов и художественных стилей. Можно часами осматривать его. подробно изучать каждую деталь, но, как и в первый момент, зрителя не оставляет чувство гармонии во всем этом произведении — истинном чуде литья, замечательном даре каслинских умельцев.

Над литьем павильона трудились лучшие каслинские литейщики. Знаменитый формовцшк Н. Тепляков совместно с талантливым С. Смолиным отливал сложный горельеф, на котором изображены вещие птицы Печали и Радости, а с мастером тончайших барельефов А. Мочалиным формовал растительный орнамент с орлом. Тонкий художник чугунного литья В. Тимофеев изготовил для павильона небольшие рельефы и медальоны. Много потрудился над изготовлением павильона талантливый ваятель-самоучка и большой мастер резьбы по дереву К. Тарасов; им изготовлены многие модели ажурных литых кружев.

Павильон завоевал золотую медаль. После выставки он был разобран на куски и десятки лет пролежал в неприспособленных подвалах. И почти 60 лет спустя советские литейщики повторили подвиг творцов кружевного чуда. Под руководством потомственного уральского литейщика Семена Михайловича Гилева они изготовили недостающие детали, без моделей и чертежей оригинала, по случайным фотографиям и зарисовкам, по сохранившимся образцам любовно собрали павильон заново.

Павильон установлен в специальном зале Свердловской картинной галереи, и теперь, как и в самом начале века, восхищает всех, кто его видит.

Литые „учебные пособия”

Металл оказывается незаменимым при изготовлении предметов, предназначенных для длительного хранения, частого применения и постоянной демонстрации. Металлические предметы мало изнашиваются, не теряют своей формы и размеров, не ломаются, не стираются, хорошо чистятся. Поэтому издревле металл используется для вещей культового назначения и разного рода научных пособий.

В традиционной восточной медицине для лечения самых разных болезней применяется древний метод акупунктуры (иглоукалывания) и прижигания. Самое важное — безошибочно находить «точки раздражения» (а их насчитывается около 700) и хорошо знать, какие из них подходят для уколов, а какие для прижигания, где и какой глубины сделать укол. Ошибка должна быть исключена, так как она может принести непоправимый вред человеческому организму, поскольку точки — это места переплетения нервных окончаний. Знание этих точек считалось у древних медиков великой тайной, передавалось из поколения в поколение. Для овладения методом иглотерапии изготавливались оригинальные пособия — литые бронзовые модели человека с указанием точек иглоукалывания. Археологи иногда находят такие модели.

Один «медный человек» в настоящее время экспонируется в Нанкинском историческом музее в Китае. Согласно преданию он был отлит по древнему образцу в Цин-скую династию (1644—1911 гг.). Ростом модель на треть метра выше роста среднего человека. На ее теле просверлено множество углублений, в которых торчат иглы. Такие модели помогают и современным врачам при овладении старинным методом лечения и развитии его.

При раскопках в окрестностях Пьяченцы (Италия) был найден любопытный предмет — литая бронзовая печень овцы с именами богов. Она служила либо «шпаргалкой» для гаруспиков, либо «учебным пособием» для тех, кто учился искусству предсказаний. У этрусков (а именно им принадлежал найденный вотив печени) большое распространение получил институт жрецов-прорицателей, умевших предсказывать будущее по внутренностям животных, в особенности по печени. Обнаруженная модель относится к III в. до н. э. Поверхность печени тщательно разделена на секторы, на которых выгравированы имена богов, добрых и злых. При сеансе предсказания жрец изучал верхнюю — неблагоприятную, и нижнюю — благоприятную стороны печени. Но особое внимание уделялось пирамидальному отростку, который бросается в глаза и на пья-ченцкой печени (рис. 7). Разнообразие его форм открывало широкие возможности для фантазии гаруспиков.

Модель печени — уникальная вещь, правда, не по сложности изготовления (хотя прекрасно передает форму овечьего органа), а по значению для этрускологии, так как знакомит ученых с пантеоном богов древних жителей Апеннин.

В погребениях 2 тысячелетия до н. э., открытых в Лча-шене (Армения) в 1967 г., было найдено много предметов, свидетельствующих о существовании в этом районе развитой астрономической школы, достижения которой могут показаться фантастическими. Одной из таких удивительных находок явилось бронзовое изделие, представляющее собой, по мнению ученых, самую древнейшую модель Вселенной. В нижней части отливки изображена Земля, окруженная сферами — водной и воздушной. На противоположном конце модели солнечный круг с древом жизни внутри. Между Землей и Солнцем расположены Луна и пять планет, видимые невооруженным глазом: Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн.

Это уникальное изделие донесло до нас через четыре тысячелетия представление наших предков о строении Вселенной и подтвердило давнее предположение, что в числе древнейших очагов астрономических знаний была Армения.

Литейщики шутят

Несомненно, труд литейщиков — истинное искусство. Но это также тяжелый и ответственный труд, связанный с огромным напряжением, с беспокойством о его результатах. А результаты эти не всегда бывают благополучными. В своём письме от 1706 г. Петр I по этому поводу писал: «…а буде мастера… учнут пушки лить опять кривороты и со всякими охулками, худые и к делу не годны… быть из них кому повешену». Еще круче обходились с литейщиками владыки Востока: за неудачное литье, например, колокола, рубили «повинную» голову. Можно представить себе напряжение мастера в процессе изготовления отливки и его радость в случае удачи. Но и без «перспективы» потерять голову литейщики с огромным напряжением трудились и с великой радостью взирали на успех своего истинно творческого труда. Бывали случаи, когда напряжение литейщиков в процессе труда и радости удачам достигали предела. В истории известен случай, когда русский литейщик, успешно изготовивший крупную и уникальную отливку, на радостях умер.

Чтобы сохранить бодрость духа или хотя бы скрыть волнение, тревогу и озабоченность, литейщики уже с древних времен старались показать себя в труде эдакими беззаботными балагурами и шутниками, для которых ничего важнее нет, как высказать сочную прибаутку, вплести в разговор соленую шутку или распустить по свету неправдоподобные слухи. Когда-то не было более ответственной и сложной работы у литейщиков, как отливать колокола — подлинные произведения литейного искусства. Поэтому колокольных дел мастера слыли самыми большими балагурами- и шутниками, сопровождавшими наиболее ответственные операции литья цветастыми шутками, рассказами головоломных небылиц и невероятных историй. И хотя их шутки-прибаутки были «сквозь слезы», но все же это были настоящие шутки. И поныне на Руси осталось выражение «заливать» или «лить колокол» — т. е. плести несусветицу.

Люди, редко познающие радость своего тонкого творческого труда и пребывающие в постоянной тревоге за его результаты, умеют ценить шутку и добрую улыбку и щедро дарят их людям при первой возможности. Дарить улыбку людям не только признак доброты литейщиков, но и уверенности их в своем мастерстве.

Древние литейщики, как правило, были также и незаурядными ваятелями. Они не только отлива л.и чудесные произведения искусства и техники, но и сами их творили, проявляя свою безудержную фантазию. Сколько создано ими за века прекрасных произведений, о которых потомки вспоминают добрым словом, которые будут зримыми на века.

Творцы литого металла, создавая свои произведения, конечно, думают об их пользе для человека, о том, чтобы они приносили ему радость. Но нередки случаи, когда древние мастера, даже всерьез и с тревогой работавшие над своими чудесными отливками, пытались оставить потомкам и добрую шутку.

На рис. 9 приведен эскиз древней литой вазы-кубка, отличающейся строгостью формы и плавностью линий. Украшенная литым рельефным узором, безукоризненной формы, ваза не случайно была в числе других предметов обихода в покоях восточного владыки и его жен — она могла соперничать с фарфоровыми и нефритовыми произведениями прикладного искусства. Но древний литейщик, зная о таком торжественном уделе своего творения, не удержался, чтобы не придать ему некий налет шутей-ности: на самом краю стенки вазы он поместил чудище (не то дракона, не то химеру, не то дьявола), которое заглядывает внутрь вазы. Казалось бы, для кубка-вазы больше подошло бы изображение, вызывающее умиление, но древний литец решил малость подшутить: в необычности и иронии, в неожиданности и контрасте смысл горельефа вазы.

Особенно часто подобные шутки встречаются в кабинетных миниатюрах, подлинными мастерами которых издавна слывут уральские умельцы. Художественные отливки прикладного назначения — подставка для карандашей в виде истоптанного сапога (рис. 50), коробочка для мелких предметов в виде старого решета или разбитого корыта — все это крохотные литые юморески, явно рассчитанные на то, чтобы вызвать у человека добрую улыбку. И за эту мимолетную улыбку благодарны люди мастерам искусства литья.

Конечно, литейщику-творцу не чуждо стремление создать даже обычные отливки, достойные похвалы за их качество, за тонкость исполнения, за добротность, за использование при литье интересных технических новшеств. Но истинный литейщик не удержится от того, чтобы при случае не удивить своими находками, своими необычными отливками. Хитромудрые литые дымовые часы древнего литца или Цветок розы с тончайшими литыми лепестками работы нашего современника — творения шутейные, созданные людям на удивление. А «доля правды», практический смысл таких творений в том, чтобы показать, как безграничны возможности искусства литья, на что способны добрые руки литейных умельцев.

Не знаю, о чем думал древний грузинский литейщик, создавший первую в мире отливку в отливке, но она и до сих пор вызывает улыбку у людей. На рис. 51 представлена схема литейной формы этой отливки, воспроизведенной академиком Ф. Н. Тавадзе и его учениками. Почему маститый ученый решил воссоздать деяние литейщика Древней Грузии? Потому, что дерзновение, выдумка и озорство древнего литейщика, создавшего бронзовую рукоятку, в которой находится вторая отливка (стерженек с круглой головкой), свободно вращающаяся в первой, удивило академика. Удивившись выдумке трехтысячелетней давности, академик Ф. Н. Гавадзе принялся раскрыть секреты своего далекого предка. А раскрыв их, удивился еще больше и улыбнулся: мудрые мастера литейного искусства, жившие в Грузии три тысячи лет тому назад, любили шутку, как ее любят там и сейчас.

Не меньшее удивление и улыбку недоумения вызывают простые бронзовые китайские тазы «с секретом». В таких тазах, подобных тем, в которых хозяйки варят домашнее варенье, но украшенных причудливым литым рельефом в виде рыб или драконов, закипает холодная вода. Достаточно в таз налить холодной воды (на 2/3 его глубины) и потереть несколько секунд руками по ручкам таза, как вода заволнуется в нем, а затем хлынет вверх мелкими густыми струйками, создавая удивительный эффект своеобразного кипения или «дождя навыворот». Хитроумная шутка древнего китайского литейщика удалась на славу; увидел бы он улыбки далеких потомков и услышал бы их возгласы удивления, доволен был бы результатом своего труда. И погрустил бы немного, наверное: потомки так и не смогли повторить его находку и не раскрыли секрета удивительной шутки.

Отливки — долговременные памятники истории, они сохраняются тысячелетия. Особенное значение имеют литые письменные памятники-надписи на отливках, по которым восстанавливаются древние письмена, исторические события, быт и нравы народов. Многие из них с древности прославляют выдающиеся события и героев, а то и просто власть и деньги имущих. Нередко литейщики вставляли в эти надписи и свои шутки или невзыскательные стишки-экспромты.

Это виршик-шутка, перекликаясь с известным письмом запорожцев турецкому султану,— своеобразный памятник победы запорожцев над турками в Кизикерменском бою, о добытых трофеях — пушках, переплавленных на колокол.

Известно, что Петр I много внимания уделял развитию искусства литья в России. Он сам освоил основы литейного мастерства, приглашал на работу лучших западных литейщиков, поощрял отечественных мастеров, заботился о строительстве литейных заводов, некоторые из них сам основывал и ревностно следил за их работой, часто посещал их.

Во время своего посещения основанного им же Липецкого чугунолитейного завода Петр I случайно оперся рукой на приготовленную к работе формовочную смесь и сделал на ней отпечаток своей руки. Литейщики не упустили такого случая, залили своеобразную литейную форму жидким металлом и получили литую пятерню царя Петра I. Делалось это вроде бы в шутку, а десница человека, сделавшего многое для развития литья в России, сохранилась на века. Сейчас несколько копий этой интересной отливки хранятся в Государственном Историческом музее в Москве.

Но с литыми оттисками руки бывают шутки и позлее. В одном из литейных цехов был начальником злой, злопамятный человек, мало разбиравшийся в технике литья, по любому поводу оскорблявший мастеров и унижавший их за самые малые упущения. Жалобы и уговоры не давали результатов и лишь служили поводом для нанесения новых обид. И когда терпение литейщиков лопнуло, они прибегли к злой шутке-экспромту. После одного из очередных разносов кто-то из смельчаков сложил пальцы руки в кукиш, сделал их оттиск в формовочной смеси, выплеснул в эту литейную форму немного металла и сотворил лигой «шедевр». Затем еще тепленькую отливку положили на стол обидчику. Конечно, это была шутка, выходящая за пределы допустимого, но она оказалась весьма действенной в воспитании распоясавшегося начальника.

Шутка, граничащая с озорством, — не редкое явление в литье. Древний литейщик, отливший кубок с чудищем, заботился не только о художественной ценности своего творения, но и, бесспорно, озорничал. Озорство в литье — какой-то особый «пунктик» у литейщиков, достигших совершенства в литейном искусстве.

Удивительно ли, что одно из первых каслинских творений Д. Канаева, организовавшего в Каслях художественную школу литейщиков, была озорная «Избушка на курьих ножках»? В другом произведении каслинские литейщики подставку для вазы тончайшей работы с художественным рельефом изображали в виде пьедестала, на котором размещались, кроме избушки на курьих ножках, хвостатый леший с посохом, баба-яга в ступе и с метлой и другая нечистая сила.

Несведущие люди говорят, что участие литейщиков в создании подобных изваяний не так уж и велико: они, мол, лили то, что приносили им скульпторы. Но многие скульпторы, работы которых копировали уральцы, сами были литейщиками. А речь здесь идет не только о «чистых» литейщиках Урала. Да и среди литейщиков-профессионалов недостатка в ваятелях не было. Не напрасно же постигали ваятельское искусство каслинские литейщики В. Торокин, Д. Широков, М. Торокин, К. Тарасов, В. Кузнецов, П. Вихляев и другие. Они-то — мастера своего дела, порой и озорничали больше других. Так, литейщик и скульптор-самоучка В. Кузнецов принес в цех живого рака и по нему, как по модели, из озорства и ради шутки, отлил чугунный пресс-бювар изумительной тонкости.

Интересно отметить, что «раковые шуточки» известны были не только в Каслях. На рис. 12 приведена фотография отливки бронзового рака настолько четкой и точной, что специалистам даже удалось установить: ее моделью служил настоящий рак того подвида, который водится лишь в Дону и в Днепре. Специалисты также установили, что отливка рака была получена методом выжигаемых моделей! Это значит, что 100 или более лет тому назад русский литейщик шутя открыл процесс, который в последней трети XX века выдается как самое последнее слово техники литья и на который сейчас в мире получены десятки патентов.

Необычное — обычно

В начале этой главы уже говорилось о том, что почти каждая большая и сложная отливка — уникальна, ибо для их литья часто изобретали новый процесс, а часто и особые, редкие приемы. Многие из них создаются в единственном экземпляре, и уже поэтому они — уникальны. Такими уникальными отливками являются большинство литых памятников, крупные детали сооружений и машин и др. В наше время необычное в технике литья встречается повседневно. Иногда требуется, чтобы отдельные части отливок обладали разными свойствами. Такие отливки литейщики умели изготовлять и в глубокой древности, например, к твердой части меча — лезвию приливали рукоять из более мягкого сплава и т. п. Сейчас же существует много подобных способов, в том числе и усовершенствованные старые.

Простейший способ получения едной отливки из разных сплавов — ее поверхностное легирование. Для этого в поверхностный слой формы вводят легирующие (улучшающие) добавки, которые в процессе литья переходят к поверхностным слоям отливки, изменяя состав и свойства сплава. Получается необычная отливка: ее части (наружный слой и сердцевина) как бы слиты из двух разных сплавов. Необычные отливки получают и путем действительного слияния их разных частей из двух сплавов. Так льют центробежным способом двухслойные трубы, так льют особого вида двухслойные прокатные валки и пр.

В литейном производстве постоянно открываются новые и новые способы литья. Часть из них получила название особых или специальных способов. И почти каждый из них позволяет получать необычные отливки. Разве можно назвать обычной отливкой стальную крупно-звенную судовую цепь? Ее можно отливать бесконечной длины или замкнутого вида. А разве обычна литая проволока? Возможность ее получения тоже открыл один из новых специальных способов литья.

Искусство литейщиков безгранично. И то, что когда-то казалось чудом, сейчас становится обычным, повседневным. Можно отлить цветок розы с лепестками почти натуральной толщины? Еще совсем недавно такое казалось несбыточным, но, искусно использовав вакуумную технику и специальные способы литья, ленинградские литейщики успешно совершили это «чудо». Сейчас стало обычным получать отливки необычной точности и чистоты, необычной конфигурации и размеров. Да и сами наинеобыч-нейшие сплавы стали обычными литыми сплавами. Кто мог предположить два-три десятилетия назад, что появятся отливки из урана? А они уже есть, и в немалом количестве.

В том и искусство литья, что его возможности практически неограничены, что многое необычное очень быстро становится привычным.

Читать далее:

Современное литье и литье будущего

• Современное литье и литье будущего
• Архитектура и литье
• Чугунное художественное литье
• Cтатуарное литье
• Искусство колокольных литцов